Автор материала:
Диана Михайлова, независимый военный эксперт
Первым официальным документом, подписанным новым премьер-министром Украины Владимиром Гройсманом, стало постановление Кабинета министров Украины № 294 от 14 апреля 2016 г. «Об утверждении Программы деятельности Кабинета министров Украины». В тот же день она была не только подана на рассмотрение Верховной Рады, но и утверждена ею с третьей попытки. Такое решение поддержали 243 депутата за это время, по-видимому, тщательно изучив и проникшись содержанием 12-ти страничного документа и согласившись с его содержанием, как и с поддержкой в ближайший год деятельности новых министров, которые будут ею руководствоваться. Как известно, согласно Конституции Украины, Верховная Рада не может рассматривать вопрос об ответственности правительства на протяжении года после принятия программы.
Приоритетным первым разделом Программы идет «Реформа системы национальной безопасности и обороны», предусматривающая внедрение новых подходов к оценке угроз национальной безопасности и совершенствование системы государственного стратегического планирования и прогнозирования с целью выявления и предотвращения кризисных ситуаций.
Создание действенной системы мобилизационной подготовки и мобилизации.
Переход к новой функциональной системе Вооруженных Сил Украины согласно стандартам НАТО (STANAG), создание «быстрых сил реагирования» (так в оригинале на украинском), подразделений с высокотехнологичным вооружением, разделение компетенций Министерства обороны (как органа формирования государственной политики) и Генерального штаба Вооруженных Сил Украины (как органа военного управления).
Повышение должностных окладов военнослужащих, внедрение действенных механизмов их жилищного обеспечения.
Восстановление национального военно-промышленного комплекса, в частности, путем размещения государственного оборонного заказа и реализации программ международного сотрудничества.
Анализ перечисленных направлений деятельности вызывает целый ряд вопросов.
Во-первых, еще в сентябре прошлого года президент Петр Порошенко ввел в действие решение Совета национальной безопасности и обороны Украины от 2 сентября 2015 «О новой редакции Военной доктрины Украины», в которой, в том числе, уже достаточно подробно описаны наиболее актуальные угрозы национальной безопасности и пути их предотвращения. В марте нынешнего года за ней последовало утверждение новой концепции безопасности. Трудно предположить, что новый состав КМУ, силовой блок которого не претерпел никаких изменений, начнет правку этих документов.
Во-вторых, в последние месяцы представители высшего военного руководства Украины, начиная от Верховного главнокомандующего, неоднократно заявляли о снижении остроты проблем с мобилизацией, и даже о возможной ее минимизации в текущем году за счет достаточного количества контрактников. Чем объяснить возвращение повышенного внимания нового Кабмина к уже вроде бы решенной проблеме, остается совершенно непонятным. Здесь же стоит заметить, что денежное содержание контрактников существенно увеличено с начала текущего года старым правительством, поэтому рассчитывать на еще одну прибавку в скором времени не приходится, несмотря на запись в Программе.
В-третьих, реальный, а не декларативный переход на стандарты НАТО, как показал четвертьвековой опыт украинского военного строительства, гораздо сложнее и шире, чем фактически уже реализованная трансформация функциональной системы Вооруженных Сил Украины по STANAG. Это же относится и к «восстановлению» отечественного ВПК, который гораздо больше пострадал именно в последние два года по причине разрыва существующей кооперации и «победы» над советскими ГОСТами. Ни выросший гособоронзаказ, ни нынешние, существенно снизившиеся, результаты военно-технического сотрудничества, не смогли даже скомпенсировать прогрессирующий спад, а не то, что возродить украинскую военную промышленность.
Самой же таинственной в тексте важнейшего раздела Программы стала фраза о создании «быстрых сил реагирования». Из контекста следует, что данная структура появится в ВСУ, однако, как рассказал заместитель командующего Сил Специальных операций Украины Сергей Кривонос, отдельная структура Сил специальных операций, подчиненная Министерству обороны, была сформирована еще ровно год назад в апреле 2015 г.
Более близкой по названию к термину, примененному авторами Программы и бездумно одобренному парламентом, является бригада быстрого реагирования — специальное подразделение Национальной гвардии, входящей в состав МВД, а не МО. Но и она, по словам командующего НГУ генерал-лейтенанта Юрия Аллерова, создана при содействии американских специалистов еще в январе 2016 г.
Таким образом, налицо, полнейшая нестыковка вновь утвержденных планов правительства с уже достигнутыми результатами в области реформы системы национальной безопасности и обороны Украины, которая вызывает, по меньшей мере, искреннее удивление и серьезные сомнения в профессиональной пригодности ее авторов.
Возможно, конечно, что какие-то дополнительные подробности мы сможем узнать через месяц, когда будет представлен план работы правительства Гройсмана. Ну, или вновь еще больше удивиться…
